Украина: Дубль Два

Исраэль Шамир

Не без опаски сел я в поезд Москва-Киев. Много тревожных слухов приходит из Украины. Недавно там прошла волна политических убийств, жертвами которых пал и мой друг писатель Олесь Бузина. Людей, не согласных с киевским режимом, регулярно записывают в «сепаратисты» и «предатели». Не оказаться бы и мне на дыбе в подвале СБУ, под пытками; не захотят ли представить меня «московским террористом»? И все же желание посмотреть своими глазами на происходящее, да еще и в пору цветения каштанов, оказалось сильнее страха.

Как говаривал Бродский, «холодея яйцами» прошел я проверку иммиграции – она оказалась довольно обычной. И вот Киев, цветут каштаны, кафе открыты, идет обычная повседневная жизнь. Последние обгоревшие кирпичи убрали с майдана, хотя время от времени снова идут демонстрации. Вышиванки не вытеснили модную французскую одежду зажиточных киевлян.

Я повстречал старых друзей и новых знакомых. Они говорили с опаской и оглядкой – ведь некоторые патриоты могут и позвонить по «телефону доверия», донести на неправильный образ мысли. Но люди говорят – и в кафе, и по телефону, хотя некоторые не берут трубку, на всякий случай. Новый режим им не по вкусу – особенно после страшного трехкратного падения курса гривны и крутого роста цен. Народ беднеет, но винят в этом не свою бестолковую и вороватую власть, а – Путина. «Россия завидует тому, что мы идем в Европу», сказал мне здоровенный хозяин интернет-кафе.

Как раз в эти дни мечтам о вступлении в Европейский союз был положен конец – на встрече в Риге состоялся диалог Украины и Европы как в анекдоте: «Поженимся? Созвонимся». Но эта грустная весть еще не просочилась в сознание масс.

Хотят ли украинцы войны? Еще недавно более половины отвечали «да», но сейчас сторонников войны осталась одна треть, что тоже совсем не мало. Война стала менее популярной, когда на Украину пошли гробы с Донбасса. Мне рассказали, что только в последнее время стали возвращать родным тела погибших под Иловайском – до сих пор они лежали в моргах. И сейчас их возвращают по нескольку человек в разные села. А погибших по Дебальцевом еще и возвращать не начали. Но и того, что приходит, хватило, чтобы люди призадумались. Многие прячутся, чтобы избежать призывные повестки, но власти научились их ловить – с рассветом устраивают засады у домов призываемых.

Как когда-то доски с портретами павших на войне, сейчас по городам и площадям Украины стоят портреты погибших на Донбассе. Их много. Бессмертные полки и дивизии. На фото - крепкие молодые люди, у многих – русские имена и фамилии, но они воевали на стороне Киева. Совсем не дешево обходится эта война стране. И не только Украине – десятки наемников, американцев и европейцев, тоже погибли в степях. Но все же воинственный дух жив. У украинских солдат – новые формы с нашивкой – группа крови и резус. Они выглядят молодцевато. Хотя мне рассказали, что до Донбасса в последнее время все чаще доезжают алкоголики и наркоманы, от которых рады избавиться в родных местах, но в Киеве солдаты – молодцы-удальцы.

Не исключено, что режим решит пойти на войну, чтобы усилить мобилизационный заряд. Далеко не все силы (даже в Вашингтоне) этого хотят, но есть и сторонники войны. Режим может счесть, что ему не дадут потерпеть поражение, что в худшем случае русских остановит НАТО, или окрик из Белого дома, как он остановил русские танки в пригородах Тбилиси в 2008 году. Пока из русских лепят облик врага.

Но несмотря на тотальную пропаганду, дух единства с Россией и русскими не исчез.

«Я – русский, - сказал мне Грицко, украинский поэт, пишущий на «мове». – Какое облегчение – сказать «я – русский». Да, и украинец тоже. Для нас ненавидеть русских – неестественно.» А его друг-журналист Лев добавил: «Русские говорят о братстве наших народов, но спасение придет, когда русские в России поверят в то, что они говорят. Да, мы братья. Но они – брат здоровый, а мы – брат больной на голову, который беснуется, все ломает. Тут надо не руки умыть, не отвернуться со словами «скатертью вам, хохлы, дорога», а вызвать санитаров.»

«Спасение Украины придет через спасение России, - сказал Василий, писатель. - Когда уйдут прагматики и придут идеалисты – тут и спасемся. А сейчас российские власти слишком много думают, как бы заработать, как бы не потерять собственность русских олигархов на Украине. Слишком много думают о деньгах.» «А собственность они потеряют, - написал на днях Олег Царев, - именно потому, что только о ней и думают».

«Двадцать лет Россия не вспоминала об Украине, потому что сама с трудом справлялась, - сказал мне Лев, журналист. – А  в это время американцы и европейцы подсадили тысячи людей на гранты и пособия. За двадцать лет они проводили своих людей на все посты, и особенно поощряли украинских националистов. Как в книге «День триффидов», вся страна исполнилась хищными растениями-триффидами, и в один день они ударили по людям. А у нас – националисты размножились и пришли к власти. Американцы и теперь продолжают стараться – они платят по четыре тысячи евро журналистам, которые проводят их идеи. А от Москвы – никогда ни копейки.»

Более опытный старший товарищ Дмитро с ним не согласен. «Россия потратила куда больше денег на Украине, чем Запад. Только тратила не так. Запад создавал широкие слои среднего класса, студентов и интеллигенции, которые ездили в Европу и Америку, учились, выпускали книги, газеты, телеканалы. А Россия тратила немерянные миллионы на подкуп украинских олигархов, на подкуп элит, на партию регионов. Но затем элиты, глазом не моргнув, изменили России, а рычагов влияния в массах у России не было».

Ни у кого, с кем я встречался, не нашлось доброго слова сказать о после Зурабове (да и о его предшественнике). «Они занимались своим бизнесом, а о влиянии России, о связи с массами не думали и не думают». «Посол Михаил Зурабов – как министр обороны Анатолий Сердюков, оба только делали деньги. Один распродавал оборону, другой сдал Украину.» Даже в самое тяжелое время Зурабов не занимался своим прямым делом, но пытался заработать еще и еще, говорят даже люди, близкие к российскому посольству. Зурабов – один из плеяды чиновников, связанных с Семьей, со старым ельцинским режимом, кровными узами. К ним же относится и Сурков – который, по мнению моих собеседников, договаривался с украинскими олигархами, а не с более широкими кругами, как делали американцы.

Почему Путин не сместит Зурабова и не пошлет активного дипломата, который сумел бы общаться с людьми, как умеют американские дипломаты? Этот вопрос задают себе многие. «Путин и Россия – как скованный Гулливер, скованный связями Ельцина, - говорит опытный российский эксперт. – «Когда Путин принял власть от Ельцина, он принял его условия, и эти условия, видимо, все еще действуют. Поэтому Чубайс по-прежнему тратит миллиарды на нано-обманы, Кудрин дает советы, а Зурабов сидит на Украине. Зурабов – одна из пут Гулливера, но Путин не смеет освободиться от него.»

«Идеологическую войну Россия проигрывает. Телеканалы зомбируют население, а постоянные инъекции милитаризма и национализма создают тяжелый фон. В России верят, что испив до дна горькую чашу, украинцы поймут, кто их друг. Я бы на это не рассчитывал, - говорит Петр, писатель. – Украинцы, как и русские, способны пережить многие невзгоды. Будут сажать картошку и греться дровами. Нужно бороться с режимом, а не ждать, пока он сам рухнет.»

«Я любил Николая Старикова – пока он не сказал, что украинцы должны сами себя освободить. Так бы он посоветовал и людям в гетто? Нет, без помощи России нам не справиться с бандеровщиной.»

Издеваясь над бандеровцами с их русофобией, друг России поэт Ян Таксюр написал шуточные стихи:

«Отак подивишся здаля //На москаля —//І ніби справді він людина, //Іде собі, мов сиротина,

//Очима — блим, губами — плям, // І десь трапляється хвилина, // Його буває майже жаль,

А ближче підійдеш — москаль!»

Но к ужасу поэта, бандеровцы восприняли эти стихи вполне серьезно и сделали своим гимном…

Многие сравнивают происходящее на Украине с фашизмом или нацизмом. Фашизм ли это? Зачем такие дальние сравнения с незнакомым нам прошлым. Украина живо напомнила мне ельцинскую Россию после расстрела парламента в 1993 году – страшно, есть репрессии, но они не тотальны. Страх не сковал сердца людей. Люди побаивались, сидели, ночами ожидая арестов, но больших репрессий не было. Вы помните эти дни, когда ликовали Ахеджакова и Сванидзе, когда банды молодчиков вышвыривали писателей и закрывали редакции, но потом пурга улеглась, и народ стал писать «Банду Ельцина под суд» на заборах. Победа Ельцина над парламентом привела к власти в Москве семибанкирщину, но не стала последним словом, так и победа хунты – привела к власти союз националистов и олигархов, но навряд ли он навеки удержит Украину.

На Украине 1993 дубль два, как говорят в кино. В многонациональной России власть перешла к банкирам, а народу дали попсу по телику. Сценаристы украинского переворота учли опыт прошлого, и дали народу, вместо попсы, более забористый дурман - махровый украинский шовинизм.

Украинцы разделились. Одни  любят Россию и Украину и верят в общую судьбу двух славянских сестер. Другие – во всем обвиняют Путина, клеймят Россию и славят Европу. Казалось бы, пропасть между ними - но и в Москве люди разделились подобным образом.

Мощная объединяющая сила – православная вера. В православном храме в Чернигове хунту называют «бесовской властью». «Бесовская власть отнимает у нас храмы и отдает их безблагодатным раскольникам-филаретовцам. Но мы каждый день славим патриарха Московского Кирилла». Они с восторгом рассказали мне о митрополите Онуфрии, предстоятеле Украинской православной церкви, который отказался встать, когда президент Порошенко говорил о погибших карателях. Наша церковь – часть русской церкви, сказали они. И каждый день в Чернигов приезжают паломники из России, а паломники с Украины едут в святые места России.

О православной России и Украине мечтают многие украинцы, которые считают, что хунта предпочитает униатов и латинян. Для них тяга к единству так же сильна, как и при Богдане Хмельницком.

Другая общая скрепа – советская и коммунистическая. Михаил Кононович, глава украинского комсомола, кричал мне уже на перроне поезда: «России надо не с олигархами на Украине сговариваться, а с коммунистами. Мы сто процентов за союз с Россией!» Кононовича прогнали из аспирантуры из университета, но он работает не покладая рук, создает новый Левый Марш, новое левое объединение вместо развалившейся и запрещенной компартии.

«Сторонники дружбы с Россией – люди традиционные, сказал мне Юрий Лукашин. – Это люди, сочетающие любовь к российскому и советскому прошлому и к православию, к нашему общему прошлому». Это прошлое не устраивает противников единства.

В новом книжном магазине на Крещатике, превращенном в маленький храм Степана Бандеры, посетители радостно делились впечатлениями от разбитых советских памятников – и от возведенных памятников гитлеровским коллаборационистам – «героям УПА». Ну, а в Москве бывший член ЦК ВЛКСМ, бывший секретарь Яковлева и работник фонда Горбачева д-р А.С. Ципко оправдывает их на страницах «Независимой газеты».

«Еще в 1996 году во время президентских выборов наш русский народ пошел за Ельциным, чтобы «коммуняга Зюганов» не вернул ему все еще ненавистное «коммунистическое прошлое». А сегодня бывшая «братская Украина» стала окончательно нашим врагом, ибо позволила себе пойти русским путем начала 90-х, не просто запретила советскую символику, но и сделала то, на что мы не смогли решиться, – поставила коммунистический режим в один ряд с национал-социалистическим. Почему украинцы, решившие вслед за нами полностью и окончательно сказать «нет» советской власти и советской идеологии, являются предателями?» - вопрошает главный научный сотрудник Института Экономики РАН.

Его поддерживают прочие видные горбачевцы. Владислав Иноземцев «поддержал решение Верховной рады Украины запретить советскую символику наряду с национал-социалистской» и призвал Россию последовать по их пути – а иначе придет страшный Сталин.

Так что из Киева на Москву смотрят наши собственные девяностые. Сторонники киевского режима в России – это те самые люди, которые рукоплескали расстрелу парламента, ваучерной приватизации, которые дружили с Ельциным и Березовским. Да, в России генерал Макашов и РНЕ были против Ельцина и использовались как страшилка, а бандеровцы на Украине стоят за хунту – коллективного Ельцина.

В далеком будущем, когда современную нам историю будут учить по книжкам, наверняка найдется психолог-структуралист, который объяснит украинский кризис как внутренний психологический кризис одного человека – президента Путина, разрывающегося между двумя противоречивыми ролями – преемника великих правителей России (ГКЧП-3, как его называл автор «Зияющих высот») и преемника Ельцина. Эти две роли несовместны, и все еще неясно, какую он выберет. Но отстранение Суркова и Зурабова от решения украинских дел послало бы правильный сигнал в Киев и в Донецк, по мнению моих собеседников. 

Настоящей целью России на Украине может быть только воссоединение Украины (по крайней мере, левобережной) с Россией. Киев и Чернигов не менее важны, чем Одесса и Харьков. Эта цель так важна, что во имя ее можно позабыть о цене. Но как к ней придти – вопрос тактический. Режим хоть и мерзкий, но не ужас, ужас, ужас. Разговоры о фашистах-нацистах относятся к области пропаганды и преувеличений. Даже тактически стоит сбавить накал обвинений, убавить ненависть. Русские пережили подобный режим в 90-е. Военные усилия по смене режима могут быть оправданы, если сложатся обстоятельства, не раньше и не позже. «Аще возставите и возбудите любовь, дондеже восхощет», говорит Песнь Песней, то есть не спешите раньше времени. Но и откладывать даже на один день не следует.