Сейчас в Камбодже пора муссонов – время зелени, прохлады и отдыха.  Затоплены рисовые поля на холмистых склонах, едва проходимы леса, где прячутся старые храмы, неспокойное море отпугивает любителей искупаться.  Самое время вновь побывать в этой скромной стране, отдыхающей от туристических толп, деловой лихорадки, покойной и тихой.  Камбоджийцы заняты добычей креветок, кальмаров и морского окуня.  Они вручную выращивают рис, неотравленный гербицидами.  Продуктами себя обеспечивают, хватает и на экспорт.  Не рай, конечно, но страна живет.

 

От социализма здесь осталось немного. На принадлежащих китайскому капиталу фабриках десятки тысяч камбоджийских девчонок за 80 долларов в месяц день и ночь штампуют футболки для рынков Америки и Европы.  При первых попытках организовать профсоюз их выбрасывают на улицу.  Нувориши живут в дворцах.  Повсюду можно увидеть лексусы.  Попадаются и роллс-ройсы.  В гавань на экспорт тянется бесконечная вереница лесовозов с драгоценным грузом черного и красного дерева.  Уничтожаются леса, зато обогащаются трейдеры.  В столице множество французских ресторанов.  Представители заграничных НПО получают в минуту месячную зарплату местных рабочих.

 

Немногое напоминает о том штурмовом времени, когда камбоджийцы пытались радикально изменить ход вещей с помощью своей уникально традиционалистской, консервативной  крестьянской революции под коммунистическим знаменем. То было славное время  Жана Люка Годара и его «Китаянки», когда китайская Культурная революция перевоспитывала партийных бонз в далеких деревнях, и красные кхмеры шли на порочную столицу.  Для социалистического движения это был момент бифуркации:  либо вперед к социализму в духе Мао, либо идти от социализма назад по стопам Москвы.  Красным кхмерам было отмеряно только три года, с 1975 по 1978.

 

Удивительно, но камбоджийцы не поминают лихом то время.  Для нечастого гостя из-за рубежа это поразительное открытие.  Я приехал не для того, чтобы откопать «правду», какой бы она ни была.  Меня интересовала коллективная память этого народа; как  воспринимают камбоджийцы события 70х годов прошлого века; что отложилось в их историческом сознании?  Всемогущая фабрика внушения, созданная Западом, выжгла в нашем воображении образ кровавых коммуняк Кхмер Ружа, пожирающих свой народ на Полях Смерти под руководством кошмарного Пол Пота – этого олицетворения безжалостного деспота.

Если верить часто цитируемому американскому профессору Рудольфу  Руммелю, «из приблизительно 7 миллионов ста тысяч населения Камбоджи в 1970... было убито почти три миллиона триста тысяч мужчин, женщин и детей... большинство из которых убили коммунисты Кхмер Ружа».  Если это так, то простой подсчет показывает, что каждые полминуты в Камбодже убивали по одному человеку.

Но вот что странно.  Несмотря на обвинения во множестве геноцидов, по сравнению с 1970 население Камбоджи увеличилось вдвое. [1]  Это можно объяснить либо тем, что обвиняемые в геноциде красные кхмеры отнеслись к нему спустя рукава, либо тем, что масштаб убийств был чудовищно преувеличены. 

Пол Пот, каким его помнят камбоджийцы, был не тираном, а великим патриотом и националистом, любившим культуру и образ жизни своего народа.  Сам он вырос в дворцовом окружении; его тетя была фавориткой предыдущего короля.  Он учился в Париже, но, вместо того, чтобы делать деньги и карьеру, вернулся на родину и несколько лет жил с лесными племенами, учась у крестьян.  В нем жило чувство сострадания к простым деревенским жителям, которых грабили городские паразиты-компрадоры.  И он создал армию для защиты крестьян Камбоджи от  власть имущих грабителей.  Пол Пот, человек по-монашески простых нужд, не искал для себя богатства, славы и власти.  Его единственной великой целью было избавить Камбоджу от колониального капитализма, вернуться к традициям деревенской общины и, опираясь на них, построить новую страну.

Его видение отличалось от советского.  Большевики индустриализировали страну, обескровливая крестьянство. Пол Пот хотел сначала восстановить деревню и только после этого развивать промышленность для удовлетворения ее потребностей.  Он презирал горожан.  С его точки зрения, от них не было никакой пользы.   Многие из них обслуживали ростовщиков-грабителей – эту отличительную черту пост-колониальной Камбоджи.   Другие помогали иностранцам грабить свой народ.  Как националист Пол Пот не доверял вьетнамскому и китайскому меньшинству Камбоджи.  Но сильнее всего он ненавидел стяжательство, жадность, страсть к обладанию вещами.   Святой Франциск и Лев Толстой поняли бы его.

 

Камбоджийцы, с которыми я говорил, высмеивали страшилки о коммунистическом Холокосте как западную выдумку.  Они напомнили мне, как это было на самом деле.  Короткая история смутных лет началась в 1970, когда американцы прогнали их законного правителя – короля Сианука и заменили его своей марионеткой – военным диктатором Лон Нолом.   Его подлинным именем была Коррупция.  Приближенные диктатора грабили все, что могли, укрывали награбленное заграницей и перебирались в США.  Ко всему этому добавились американские  бомбардировки.  Крестьяне бежали в леса к партизанам Кхмер Ружа.  Под руководством нескольких выпускников Сорбонны они, в конце концов, вышвырнули из страны Лон Нола и его американских советников.

В 1975 Пол Пот овладел страной, опустошенной американскими бомбардировками, по свирепости не уступавшим дрезденским, и спас ее, по словам моих собеседников.  Авиация США (вспомните Полет валькирий из Апокалипсис сегодня) обрушили на эту бедную страну больше бомб, чем на нацистскую Германию, и покрыла минами все, что осталось.  Когда камбоджийцев принуждают назвать самого большого разрушителя их страны (а они не любители копаться в прошлом), звучит имя профессора Генри Киссинджера, а не товарища Пол Пота. 

 

Пол Пот и его товарищи получили в наследство опустошенную страну.  Обезлюдели деревни; миллионы беженцев наводнили столицу, спасаясь от американских бомб и мин.  Нищих и голодных, их надо было как-то кормить.  Но из-за бомбардировок, в 1974 рис не сажал никто.  Тогда Пол Пот отдал приказ всем оставить города, чтобы возделывать рисовые поля.  Это было суровое, но необходимое решение.  Через год у камбоджийцев было достаточно риса, чтобы накормить себя и продать за рубеж для импорта необходимых товаров.

Новая Камбоджа (или Кампучия как ее теперь называли)  Пол Пота и его соратников стала кошмаром для элиты, богачей, а также их приспешников.  Но у бедных людей теперь было достаточно еды, и они учились читать и писать.  Что касается массовых убийств, это просто страшилки, утверждали мои собеседники.  Да, победившие крестьяне расстреливали мародеров и шпионов, но по их словам, куда больше людей погибло от американских мин и последовавшей оккупации страны вьетнамцами.

Чтобы выслушать другую сторону, я поехал на Поля Смерти Чоунг Эка, где находится мемориальный комплекс, где, как утверждается, были убиты и похоронены жертвы красных кхмеров.  Этот хорошо ухоженный зеленый парк километрах в 30 от Пномпеня, с небольшим, но часто посещаемым музеем, представляет собой  камбоджийский Яд Вашем. Мемориальная доска говорит, что два-три раза в месяц красные кхмеры свозили сюда 20-30 задержанных  и многих из них убили.  За три года это составило бы менее двух тысяч убитых.  Но на другой доске написано, что их было более миллиона. Ноам Чомский подсчитал, что число убитых в Камбодже было преувеличено «в тысячу раз».

 

Нет фотографий убитых.  Вместо этого в скромном музее выставлено несколько простеньких картин, изображающих большого сильного мужчину, убивающего маленького и слабого.  Еще одна доска гласит: «Здесь хранились орудия убийств, но сейчас ничего не осталось» и тому подобные надписи.  Мне это напомнило спонсированные ЦРУ истории о зверствах красных, будь то сталинский террор или украинский голодомор.   Люди, находящиеся сегодня у власти в США, Европе и России, хотят представить любую альтернативу своей власти как кровавую, неспособную или тем и другим вместе.  Их особую ненависть вызывают неподкупные революционеры, будь то Робеспьер или Ленин, Сталин или Мао – или Пол Пот.  Им больше по душе деятели, которых влечет нажива, и они сажают таких на власть.  У американцев есть и особые причины:  убийства, совершенные по приказам Пол Пота помогают им скрыть  их собственные зверства – миллионы жителей Индокитая, которых они уничтожили напалмом, бомбами и пулями.

 

Камбоджийцы говорят, что очень много людей было убито вьетнамцами, напавшими на их страну в 1979, в то время как сами вьетнамцы предпочитают все сваливать на Кхмер Руж.  Но сегодняшнее правительство не одобряет копания в недавней истории страны.  И по серьезной причине.  Практически все важные чиновники старше определенного возраста были членами Кхмер Ружа, нередко высокопоставленными.  Кроме того, почти все из них сотрудничали с вьетнамцами.   Премьер-министр Хан Сен был командиром в Кхмер Руже, а позднее поддерживал вьетнамскую оккупацию.  Когда вьетнамцы ушли из страны, он остался у власти.

Принц Сианук, отправленный американцами в изгнание, тоже поддерживал Кхмер Руж.  После ухода вьетнамцев он вернулся в свой дворец с его серебряным храмом Изумрудного Будды.  Трудно поверить, но он еще жив, правда, передал корону сыну – монаху, которому пришлось покинуть монастырь, чтобы занять трон.  Так что и королевская семья предпочитает не ворошить прошлое.  Никто не хочет открыто обсуждать его.  Официальная версия  приписываемых Кхмер Ружу преступлений заняла прочное место в сознании Запада, хотя попытки судить их виновников принесли весьма бедные результаты. 

 

Оглядываясь назад, думается, что Кхмер Руж Пол Пота потерпел поражение во внешней, а не внутренней политике.  Ничего страшного в том, что они отменили деньги, взорвали банки и послали банкиров возделывать рисовые поля.  Хвала им, что избавили свой народ от кровососов – компрадоров и ростовщиков больших городов.  Но руководство Кхмер Ружа ошиблось в оценке соотношения своих сил с Вьетнамом и пошло на обострение, которое Камбодже было не по плечу.  Нанеся поражение США, Вьетнам был в апогее своей силы и не желал терпеть непокорства со стороны младших братьев в Пномпене.  Вьетнамцы планировали создать Индокитайскую Федерацию с Лаосом и Камбоджей под руководством Вьетнама.  Но красные кхмеры упрямо цеплялись за независимость своей страны, и тогда вьетнамцы вторглись в нее и выгнали их.  Для оправдания своей кровавой интервенции Вьетнаму было выгодно раздувать клевету о геноциде.  

Слишком много говорится о зле, совершенном режимами, устремленными в будущее, слишком мало о преступлениях сильных мира сего.  Часто ли мы вспоминаем голод в Бенгале, холокост в Хиросиме, трагедию Вьетнама или даже Сабру и Шатилу?  Реставрация капитализма в России убила больше людей, чем строительство социализма, но кто знает об этом?

Сегодня мы можем приступить к осторожному пересмотру смелых попыток построить социалистическое общество в разных странах.  Они предпринимались в тяжелейших условиях, под угрозой интервенции, невзирая на потоки враждебной пропаганды.  И не будем забывать, что если социализм потерпел поражение, то его потерпел и капитализм.  Разница в том, что при капитализме у нас нет будущего,  достойного человека, в то время как социализм продолжает давать надежду на такое будущее для нас и наших детей.